Бизнес и технологии

Пчеловод из деревни Казимировка Гродненского района Эдуард Боровиков постиг древний секрет верескового меда и знает целебный рецепт  белорусского. Около тридцати лет он посвятил “медовой науке”, считает, что нет предела ее совершенству.

Эдуард Боровиков, как и гоголевский пасечник Рудый Панько, живет в “медовой” деревне. Так называют Казимировку местные жители и часто едут сюда за медом. Здесь в советские времена был   пчелопитомник,  а сегодня по мере возможности древнее мастерство сбора меда   поддерживают некоторые сельчане. Эдуард Викторович имеет самую крупную пасеку в округе — около ста пчелосемей.

Подходя к усадьбе пчеловода, тщетно ищу глазами ульевую плантацию.

— Мои труженицы более чем в сотне километров от дома находятся. Ульи располагаю   в шести местах,  ведь только “кочевым способом” можно собрать настоящий мед. Чтобы пчела нормально работала, ей нельзя  летать более трех километров. Вот и приходится колесить с  пасекой, — поясняет хозяин.

В манере разговора, в самом облике Эдуарда Боровикова угадывается человек  философского склада ума. Говорят, что “нервных” в этом деле в принципе не бывает. Ведь пчелы  улавливают внутреннее состояние человека и быстро дисциплинируют, настраивая на свой размеренный ритм жизни. Мой собеседник подтверждает, что пчелиное хозяйство не терпит суеты и удивительным образом  затягивает:

— Войти в “солнечное племя”, как называют пчел, в принципе, легко, а вот выйти из него невозможно. Я понял, что это дело всей моей жизни.

Рассказывает, что, когда после школы поступал в училище пчеловодов, он   только и знал, что пчела мед приносит и больно кусается. Затем понял: прикоснулся волей судьбы к настоящей  увлекательной  науке. Позже даже для дипломной работы студент Гродненского сельхозинститута Эдик Боровиков выбрал тему пчеловодства. Защитил блестяще. А дальше началась серьезная практика. По распределению попал на  Гродненский пчелопитомник, где работал зоотехником, пчеловодом.

— В советские времена в Беларуси культивировалась  карпатская порода, и к нам в питомник за пчелами приезжали из всех уголков большой страны. Потом, к сожалению, настало другое время. Наше предприятие, как и многие аналогичные, развалилось.

В те годы немало профессионалов подалось на вольные хлеба, в их числе оказался и Эдуард Боровиков:

—  В хорошем улье живет до 80 тысяч пчел. Только вдумайтесь: одна пчелиная матка в день может откладывать до 2 тысяч яиц! Так что о том, сколько у меня пчелок, я вам  даже приблизительно сказать не могу. Знаю только, что эти удивительные существа живут в гармонии единого коллектива, которую человеку постичь нелегко.

Эдуард Боровиков в свое время объездил с ульями не только Беларусь, но и Россию.

Сейчас в его руках уже восемь сортов меда. Оказывается,  каждая местность способна подарить

свой целебный продукт.  Вот только профессионал предостерегает, чтобы на мед “кедровый”

или “шиповниковый”, который  покупателю продают за большие деньги, люди не “слетались”.

По его мнению, такого в принципе нет

А чтобы я убедилась в том, что все в его хозяйстве размеренно, хозяин знакомит меня с оригинальной  бухгалтерией. В специальный журнал он занес  каждую пчелиную семью и скрупулезно отмечает там все, что делается на пасеке:

— У каждого улья свой характер. Один полон “населением”, да пуст медом, в другом вроде и семья маленькая, а трудолюбивая на удивление. Все  разные. Одни, как ни старайся, ленивы и работают только на себя, зато другие до пятидесяти килограммов меда в год приносят.

Услышала любопытные факты. Оказывается, пчела-труженица живет не более сорока дней, поскольку  крылья  от работы изнашиваются. Поэтому истинные профессионалы смотрят за своими подопечными, как за детьми малыми, и  не выгребают весь мед из сотов, вдоволь им оставляют. А пчел стараются заводить

по  такому принципу: чтобы были незлобливыми, мед носили и зимовали хорошо.

К слову,  Эдуард Боровиков  в свое время  одним из первых в стране апробировал  новую  породу бакфаст. Долго искал через интернет возможность приобрести маток, связался даже с аббатством Бакфаст в Англии, где впервые один из монахов  вывел эту породу. Там посоветовали купить в Дании. На этих пчел не нарадуется, теперь уже сам занялся их селекцией. С его легкой руки порода прижилась в Могилевской области на пасеке брата Анатолия. И хорошо себя зарекомендовала в разных уголках нашей страны.

Примечательно, что пчеловодство у Боровикова  налажено в двух системах ульев: на дадановскую и рутовскую  рамки. Он считает, что за последней будущее, работать с ней одно удовольствие:

— Чем больше я постигаю эту “сладкую науку”, тем больше убеждаюсь, что в ней дилетант. Это целый непознанный мир.

Интернет выдал мне по этому поводу  любопытную информацию. Наука об ископаемых палеонтология утверждает, что пчелы в том виде, в каком они представлены теперь, появились

40 миллионов лет назад. Ученые считают родиной медоносной пчелы Южную Азию. Именно из этого региона и пошло их расселение по всему миру.  Первые письменные сведения об использовании пчел на пользу человека относятся к VIII—IX векам до нашей эры. Современная наука открыла потрясающие факты. Для получения одного килограмма меда пчелы должны сделать 4500 вылетов и взять нектар с 6—10 миллионов цветков. Сильная семья может собрать в день 5—10 килограммов меда. Даже если пчела улетит за 8 километров от дома, она безошибочно найдет дорогу обратно. Это ли не чудо?

—  Уникально другое.  Медоносные функции этих удивительных  насекомых вторичны. Главное — опыление. Ведь ученые доказали, что благодаря стараниям крылатых помощников наши урожаи реально могут повыситься вдвое. Во многих странах это хорошо понимают, а также ценят пчелу в медицине, — просвещает меня профессионал.

И от разговора об этом удивительном мире Боровиков переходит к хлебу насущному:

— Я всегда работал и работаю с максимальной профессиональной отдачей. И я не один такой. Но, к сожалению,  пчеловодство как отрасль  сельского хозяйства  у нас находится в плачевном состоянии. Ее срочно пора реанимировать.

Сколько в стране насчитывается пчелосемей? Точную цифру сегодня не может назвать никто. Хотя еще в советские времена, когда ульи считало даже статуправление,  это не составило бы труда. По некоторым данным, их  около 229 тысяч. Ученые утверждают, что  при таком количестве у нас на квадратный километр приходится примерно  0,9 пчелосемьи, хотя требуется 2—3.  А вот, к примеру,  в Венгрии,  площадь которой вдвое меньше, ульев почти в 5 раз больше. Эта тема в нашей стране не однажды поднималась на самом высоком уровне, но “воз с ульями”, увы,  и ныне там.

— Пасеки могли бы приносить гораздо большую пользу и в разы больший доход государству, — говорит Эдуард Викторович.

Он  в свое время объездил с ульями не только Беларусь, но и Россию. Сейчас в его руках уже восемь сортов меда. Оказывается,  каждая местность способна подарить свой целебный продукт.  Вот только профессионал предостерегает, чтобы на мед “кедровый” или “шиповниковый”, который  покупателю продают за большие деньги, люди не “слетались”.

По его мнению, такого в принципе нет.

— А как же вересковый? Это все еще легенда? — интересуюсь у пчеловода.

— Вересковый — не вымысел, хотя и очень редко встречается.

Я смог его получить. Очень полезный, вкусный, но не менее трудоемкий.  Он настоящий студень — соты ломает.

Спрашиваю у человека сведущего:

— Какой  же мед можно считать  нашим?

Пасечник  делится своим мнением:

— Рапсовый очень полезный и  самый гипоаллергенный из всех, которые знаю. Вкус его распробовали уже не только белорусы.

Елена Семенова

infong@sb.by

Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter