13 ноября 2016 
adminGWP Есть люди, у которых тяга к исследованиям в крови. Именно к ним относится начальник Белорусской антарктической экспедиции Алексей Гайдашов. Договориться на интервью с ним несложно — для контактов он открыт, а вот встретиться в режиме реального времени проблематично. Тем более сейчас, когда у него каждая минута на счету — со дня на день белорусские полярники снова отправятся в далекие края, которые, по сути, стали уже достаточно близкими
Фото Виталия ГИЛЯ
Восемь тридцать утра. “Дежурный по Антарктиде” уже на рабочем месте. Как всегда собран, подтянут, деловит.
— Можно только кофе хлебну? — быстро спрашивает Алексей Александрович. — Привык. Без него рабочий день не начинается. Дел невпроворот. Только отправили в путь экспедиционный груз и очередные конструкции для нашей станции, но еще нужно массу всего успеть сделать.
Кругом коробки со снаряжением, на стене рядом с рабочим столом — раритетного вида массивный дисковый телефон, который когда-то “служил” на военном корабле Северного флота. Но фотографироваться с ним для картинки Гайдашов отказывается:
— Не люблю этого позерства, что я вам — Мойдодыр, — смеется он. — Давайте лучше о деле поговорим.
— Давайте. Но зайдем издалека. Как вы заболели Антарктидой?
— О, это действительно давняя история. Географическими исследованиями я заинтересовался еще в детстве. Такое было время — все мальчишки зачитывались приключенческой литературой и грезили великими открытиями.
Впрочем, пустым мечтателем он не был уже тогда, упрямо шел к осуществлению своей цели — закалялся, профессионально занимался спортом, прошел подготовку боевого пловца-подводника.
— Эти навыки очень пригодились, когда я учился на географическом факультете БГУ — меня охотно брали в экспедиции. Хотя не скажу, что занятие это было только увлекательным. Попадал и в разные передряги. Например, при погружении в Нарочь запутался в мотке старой колючей проволоки, лежавшем на дне со времен Первой мировой войны. А на озере Долгом пришлось экстренно всплывать с тридцатиметровой глубины — потом еще долго кровоточили уши.
Забегая вперед, скажем, что опыт подводника пригодился ему и в будущем. Алексей Гайдашов — первый из наших соотечественников, кто в истории независимой Беларуси погрузился в ледяные воды Южного океана (проводил морские биологические исследования). После университета его профессиональная деятельность была долго связана со службой в государственных органах, с пребыванием в отдаленных горячих и холодных регионах Земли.
— В 1988 году меня командировали в Антарктиду на станцию “Ленинградская” Министерства обороны СССР, — вспоминает он. — И хотя это стало весьма своеобразным осуществлением юношеской мечты, не ожидал, что экспедиция затянется больше чем на год.
Небольшая группа людей на краю земли в белом безмолвии снежной пустыни, редкие звонки родным… Условия, приближенные к экстремальным. Впрочем, слабым Гайдашов себя никогда не считал — как-никак дважды мастер спорта по военно-прикладным многоборьям. Тем не менее было непросто.
— Психологически это очень тяжело. Представьте себе — на тысячи километров нет ничего, кроме снега и льда. Ты отрезан от внешнего мира, выброшен из общего информационного пространства, “запечатан” на станции, имеющей весьма скромные размеры, и вынужден общаться всего с десятком человек. И это продолжается не неделю, не месяц, а полтора года. Транспортная доступность Большой земли — 3—4 месяца в году. По статистике, только 25% полярников выдерживают это и потом снова возвращаются в Антарктиду.
Гайдашов выдержал. Причем именно те, первые, впечатления от ледяного континента до сих пор считает самыми яркими. И прекрасно помнит момент, когда, стоя на палубе увозившего его на Большую землю корабля, по старой примете путешественников бросил в ледяные воды океана монетку — 15 советских копеек.
— После такого “принудительного знакомства” с миром Антарктики есть только два варианта — либо ты сразу и бесповоротно его возненавидишь, либо влюбишься навсегда. Со мной произошло второе. Я не особо верю в приметы, но, возможно, монетка мне и помогла — я вернулся. Только спустя 17 лет, в 2006 году, уже в рамках нашей государственной программы. И с тех пор фактически там прописался. По прошествии лет могу сказать, что мне повезло. Романтика постепенно отошла на второй план. Сейчас главное — работа, которая важна и приносит реальную пользу стране. Для мироощущения это очень важно.
Обычному человеку сложно понять, что же мы забыли на просторах Антарктиды. Но на самом деле присутствие там Беларуси не только оправданно, но и очень важно, считает Алексей Гайдашов:
— Сегодня Антарктида — уникальное место на Земле, континент для мира и науки, как было определено международным соглашением в 1959 году. Фактически это попытка создать модель идеального мира. Причем именно здесь она, как это ни странно, работает. Но государство, которое думает об экономической перспективе, должно учитывать, что документы не имеют бессрочного статуса. Не исключено, что рано или поздно произойдут события, после которых участники договора примут решение заняться хозяйственным освоением Антарктиды, ее недр. И тогда встанет вопрос: кто и сколько лет здесь работал, чем занимался и какую пользу принес исследованию и охране этого мирового природного заповедника? Исходя из этого, возможно, будут рассчитываться и размеры “дивидендов”. Что же касается природных богатств Антарктиды, они огромны. Здесь находятся колоссальные запасы пресной воды и полезных ископаемых, имеющих промышленные проявления (практически вся таблица Менделеева), в том числе нефть, алмазы, золото, уран, уголь, редкоземельные элементы. На данный момент добыча их не только запрещена, но и в принципе не возможна из-за четырехкилометрового ледяного купола. Но это экономическая и стратегическая перспектива, к которой вполне серьезно относятся ведущие экономики мира. Поэтому обозначить свое постоянное присутствие в Антарктиде важно.
Помимо этого, есть еще и морские биологические ресурсы прибрежных вод, добыча которых сейчас регулируется квотами Морской комиссии при ООН.
— На получение такого разрешения может претендовать и Беларусь, — продолжает Алексей Гайдашов. — Причем нам необязательно иметь собственный рыболовный флот и даже добывать рыбу, криль и морские водоросли. Подав заявку, сможем получить квоту, которую можно продать другому государству. Кстати, многие члены договора по Антарктиде так и делают. Сейчас мы как раз проводим научную работу по оценке биологических запасов в прибрежных водах Восточной Антарктики, где работают наши экспедиции.
Во время прошлой экспедиции День науки наши полярники в Антарктиде отметили
по-своему — подняв в своем лагере флаг Национальной академии наук.
Для укрепления этих позиций предназначена и Белорусская антарктическая станция. Она расположится на земле Эндбери в Восточной Антарктиде у подножия горы Вечерняя. Во время предыдущей, восьмой, экспедиции был смонтирован и введен в эксплуатацию ее первый объект — установочная платформа и трехсекционный служебно-жилой модуль связи, навигации и управления. Это своего рода точка отсчета, к которой будет прирастать вся остальная инфраструктура. Проект самой станции уникален.
— Необычность заключается прежде всего в том, что к проектированию модулей техники приложили руки, а ученые — знания. Учитывались опыт полярников и множество факторов, которые присутствуют исключительно в конкретных климатических условиях. Например, очень мощное ультрафиолетовое излучение, ветер, который порой достигает сумасшедшей скорости — 70 км/с! Ну и, помимо всего остального, это должен был быть микс безопасного, в меру комфортного жилья и рабочих помещений.
В результате получилось неплохо. В общей сложности площадь застройки этой “зимней квартиры” составит около 0,5 квадратного километра. В этом году на белорусскую станцию поедет большая установочная платформа, на которой впоследствии смонтируют восьмисекционный модуль (служебные, жилые, лабораторные, санитарно-технические помещения), и одна из секций. Полностью смонтировать станцию планируется в течение нескольких лет — это небыстрый процесс. А завершить строительство первой очереди и провести там первую зимовку намечается в 2019—2021 годах.
Впрочем, участники нынешней экспедиции озабочены не только строительством. По заданию Национальной академии наук белорусские полярники продолжат работу сразу по пяти научным программам: будут изучать состояние атмосферы и озонового слоя, проводить климатические и биологические исследования. Удивительно, но факт — на данный момент Антарктика остается белым пятном на карте Земли даже с точки зрения науки, несмотря на более чем 60-летнюю историю регулярных исследований.
Антарктида — самый настоящий затерянный мир на Земле, сродни описанному когда-то Артуром Конан Дойлем.
Правда, здесь нет ни динозавров, ни птеродактилей, ни буйной тропической растительности.
В снежной многокилометровой пустыне из живности — пингвины, буревестники, крачки и тюлени.
Девять месяцев в году континент отрезан от внешнего мира: туда не могут попасть корабли и прилететь самолеты.
Случись что — помочь некому
— В извлекаемых кернах при многокилометровом бурении антарктического льда можно прочесть далекое прошлое Земли. Попытаться лучше понять эволюцию жизни на нашей планете: отчего погибли динозавры, как изменялся климат, какие природные катаклизмы происходили в далеком прошлом. Тут можно наблюдать удивительные явления, увидеть которые в другом месте непросто. Например, редкому вулканологу повезет оказаться в нужное время в нужном месте, чтобы увидеть своими глазами начало извержения вулкана. Мне, можно сказать, выпал счастливый шанс из миллиона — я наблюдал процесс рождения айсберга. Это непередаваемое зрелище — видеть, как огромный кусок ледника размером с Исаакиевский собор с треском и грохотом медленно отделяется, полностью ныряет под воду, а затем всплывает, как гигантский поплавок. Я когда-то сказал, что Антарктида — это континент, фантастическим образом притягивающий тебя целиком и оставляющий в душе зарубку на всю жизнь. Под этими словами я готов подписаться и сейчас.
В ТЕМУ
Помимо точки на карте, которая теперь будет обозначать Белорусскую антарктическую станцию, есть в Антарктике и другие ориентиры, связанные с нашей страной. К примеру, Полоцк и Березина. Первый дал свое имя одному из островов Южного Шетландского архипелага. Назвали его так в XIX веке члены экспедиции Беллинсгаузена и Лазарева (в честь сражений под Полоцком во время Отечественной войны 1812 года). По этой же аналогии получил свое название и находящийся рядом остров — Березина.
bebenina@sb.by
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter
Автор публикации:
Ольга БЕБЕНИНА
Рубрика: