Бизнес и технологии

Анатолий, после того как расстался с женой, решил уйти в монастырь. Однако в Жировичах не задержался. 

Получил благословение и стал отшельником. Теперь его жилье — нечто подобное на шалаш на острове среди топких и глухих болот. Корреспондент “НГ” отправился в полесскую топь, чтобы встретиться с Анатолием.

Владимир Кондратюк, предприниматель из Ганцевичей, — пожалуй, единственный человек, с кем Анатолий Сапешко близко общается в последние годы. Познакомились они около тринадцати лет назад, вспоминает Владимир:

— Помню, Анатолий в тот день на рынке клюкву продавал. Я тогда его заметил, поговорил и решил, что буду помогать. 

С тех пор они встречаются один-два раза в месяц. К встрече предприниматель готовится основательно. Собирает большую передачу. В пакетах крупы и хлеб, колбасы: 

— Зимой, бывает, Дружок (собака Анатолия. — Прим. ред.) сам ко мне прибегает за двадцать километров. Он у меня греется, отъедается. А потом мы вместе отправляемся в путь.

Когда передача полностью готова, Владимир Владимирович грузит ее в свой автомобиль. Чтобы встретиться с Анатолием, нам нужно преодолеть двадцать километров до края болотистого урочища Подвелицкий Мох. Именно там, на безлюдном острове, среди непроходимой топи в одиночестве живет Монах — так его уважительно называют местные.

Практически под открытым небом Анатолий спит даже в самые суровые морозы

Анатолий встречает нас у неприметной дороги-нити, тянущейся к болоту. Еще издали слышится звонкий лай Дружка. Чисто выбритый хозяин здешних мест одет легко — куртка, штаны, тельняшка, резиновые сапоги. От него сильно пахнет костром. Знакомлюсь с Анатолием. Он не против рассказать о себе, провести нас сквозь Подвелицкий Мох и показать свое нехитрое жилище в болотной глуши. Он взваливает на плечи два связанных мешка:

— Идти недалеко, километра два-три.

Гравийная дорога через несколько минут сужается до неприметной лесной тропинки. Еще через двести метров под резиновыми сапогами начинает хлюпать вода. В какой-то момент идти становится совсем тяжело: ноги утопают в болотной жиже. 

Сам отшельник преодолевает топь необычно быстро. На привале он говорит, что осенью болото самое красивое:

— И комаров нет. А вот весной скучно: трава не такая живая. Летом жарко очень, хоть рубашку выкручивай.

Через километр пути делаем привал. Проводник признается, что в последнее время страдает сильной одышкой: “Наверное, от курения. Никак от него избавиться не могу. На пачках-то страхи написаны, и все читают, а как бросить-то?” Он рассказывает, что лет, проведенных в глуши, уже не считает. Даже календаря нет:

— Я просто запоминаю дни. Когда праздники большие, как-то везти начинает. Поэтому знаю, когда праздник. Первое время здесь было очень страшно. Но потом я привык. Мне с детства хотелось так жить. Я женат когда-то был, пил по-черному. А потом как отрезало.

В монастырь в Жировичах Анатолий пришел на послушание и остался жить:

— Я там долго жил, общался с монахами, священниками, работал. Много читал о том, как раньше святые жили. Многие в глуши селились. И мне стало интересно: а что если я сам так сделаю? Поговорил со священником. Он меня благословил, и я ушел из монастыря.

Путь от Слонимского до Ивацевичского района занял несколько недель. И свой остров в болотах Анатолий выбрал не случайно: 

— Сначала он мне приснился. Когда я был близко от острова, встретил на болоте охотников. И спросил у них, идти мне на заходящее солнце, чтобы поселиться, или на восходящее. Они показали в сторону острова. Это было на запад. И я пришел сюда. И солнце, и это место — все было, как в том моем сне.

Колышущаяся земля, наконец, сменяется твердой почвой. За стволами сосен в лучах прячущегося солнца показывается некое подобие хижины. Это и есть жилище Анатолия. Стоит оглушительная тишина. Кроме треска веток под ногами и шуршания листьев слышен только стук дятла по сосне.

Первое время Анатолий Сапешко спал просто под открытым небом. Со временем обзавелся “недвижимостью” — из бревен он соорудил некое подобие шалаша. Вертикально вкопанные столбы огородили площадку, в центре которой отшельник расположил кострище, а позади него — место для сна с навесом. Дверь в “дом” прикрывает кусок ржавого металла.

— Спать очень тепло. Даже Дружок иногда прячется здесь. Можно зимовать без проблем. Консервной банкой я выкопал небольшой колодец, но воды в нем стало в последнее время совсем мало, — жалуется Анатолий. — К веткам повыше он привязал мешки с едой. Так до провианта дикие звери не доберутся. А они тут частые гости. Волки по ночам воют. Проснусь, на Дружка посмотрю, мол, кто прогоняет — я или ты? Но они нас не трогают.

Подкармливает он птиц. По болоту гуляют лоси:

— На них я не охочусь. Жалко зверей.

Анатолий приносит угощение: небольшую корзиночку с клюквой. Это и есть его основное пропитание. Ягоды продает на рынке. На вырученные деньги покупает продукты: 

— Правда, цена на ягоды упала, стало сложнее. 

С людьми он видится редко. К шалашу мало кто доходит, а в деревню Анатолий приходить не очень любит. Как дела у брата и сестры в Копыльском районе, отшельник тоже не знает. Отношения в свое время он поддерживал только с матерью. А после ее смерти никто из близких о нем не вспоминает. 

На свою жизнь Анатолий Сапешко не жалуется. В тишине болота на фоне первобытного жилища в это слабо верится. Но отшельник совершенно искренне продолжает:

— Я все время говорю Богу спасибо за такую жизнь. Я мог бы быть калекой. А так Бог меня не оставил, свел с Владимиром (предпринимателем. — Прим. ред.). Я радуюсь, что тут живу. Да мне, может быть, лучше всех! Я тут свободный. Многие так хотят жить, но боятся.

Уезжать с болота отшельник не думает. Он говорит, что здесь нашел себя и жить ему легко даже в таких условиях. Сколько еще он здесь протянет, не знает. Думает, что в будущем переберется поближе к деревне:

— Смерть меня не страшит. Цель моя — душу спасать. Она в плену. Вот я и молюсь. Стараюсь делать все по Божьей воле. Пусть будет по Твоей воле — прекрасно сказано?

Из современников повторить его подвиг решится, наверное, один из миллиона. Пора назад. Солнце вот-вот скроется. Нужно торопиться. Всю обратную дорогу в голове крутится лишь один вопрос: как справиться с этой тишиной?

Я все время говорю Богу спасибо за такую жизнь. 

Я радуюсь, что тут живу. Да мне, может быть, лучше всех! Я тут свободный. Многие так хотят жить, но боятся

Артур Иванов

infong@sb.by